Из истории свадебных обрядов на Смоленщине

Главными обрядами русской свадьбы были сватовство, сговор, девичник, венчание, брачная ночь и свадебный пир. Свадьбы предпочитали играть осенью, когда урожай собран, закрома полны, а у крестьян появлялась до весны небольшая передышка в полевых работах. Большинство современных россиян не занято в полях, а все больше «пашет» в офисах, но многие чтут традицию устраивать свадьбу осенью. И если мальчишники, девичники, венчание и сам свадебный пир сегодня организовывают многие пары, то такие обряды как сватовство и сговор больше относятся к разряду «преданий старины глубокой».

Сватовство как переговоры сторон, заинтересованных в заключении брака, когда-то было делом важным и ответственным не менее, пожалуй, чем сама свадьба. В каждой губернии и едва ли не в каждом селе был свой свод правил и ритуалов, обязательных для исполнения. Сватовство проводилось в определенные дни недели: в воскресенье, вторник, четверг или субботу (обычно в вечернее время). Требовалось соблюсти множество условностей и совершить немало «магических» действий, которые должны были обеспечить благополучный исход дела. По мнению крестьян, человек, не соблюдавший эти правила, мог загубить даже самое надежное сватовство. Инициатива исходила от родителей парня, которые засылали сватов к родителям приглянувшейся девушки. Желанной невестой считалась статная, физически сильная, трудолюбивая, почтительная к старшим, скромная девушка. Матери советовали сыновьям: «Нать, чтоб была и пряха, и ткея, и жнея, и в дому обиходна, и к людям уцлива, и тебе повинна, и мне починна». Народная мудрость гласила: «Выбирай корову по рогам, а жену по родам», «Не бери дороду, а бери породу».
Исход сватовства во многом зависел от умения сватов вести разговор, расположить к себе родственников девушки, представить семью будущего жениха в самом выгодном свете. Как правило, сватами становились крестные родители парня или кто-нибудь из родственников. Иногда в сваты приглашали уважаемого человека, пользовавшегося доверием односельчан. Высоко ценилось красноречие, способность «играть и плясать, и сшить из малой торбочки большой мешок». Принятое сватовство еще не означало окончательного согласия на свадьбу. Оно было лишь поводом к обсуждению полученного предложения и шагом к дальнейшим переговорам: о приданом, о расходах на свадебный пир, количестве гостей с той и другой сторон, о дарах, которыми в ходе свадебного ритуала обменивались родственники. Только закончив все переговоры, семьи назначали время заручин, то есть день, когда принималось окончательное решение относительно свадебного торжества.
Традиции сватовства в Смоленской губернии описаны Владимиром Добровольским во второй части «Смоленского этнографического сборника», изданного в 1893 году. В сборнике есть весьма интересный факт: «Старшие жениховы и невестины родственники, иногда отцы крестные бывают сватами в крестьянском быту, – невестины родичи в таком случае, когда будущий жених принимается в женин и тестев двор в качестве работника или хозяина-распорядителя. Тогда так выражаются: о невесте «оженилась» и «вышел замуж» о женихе. Смоленские сваты собирались в путь, осеняя себя крестным знамением, и отправлялись с молитвою. Следуя обычаю, завидев сватов, девица спешила укрыться дома, на печке, или уходила к соседям.
Переступив порог в доме будущей невесты, сваты снимали шапки, крестились на иконы, кланялись хозяевам, не заходили дальше «матицы» (потолочной балки), не проходили без приглашения к столу, не садились на лавку. Сваты не сразу «брали быка за рога»: они некоторое время вели посторонние разговоры. А потом осторожно приступали к главной теме визита: «Ну, что же, я к вам пришоу у сваты». Если родители были не прочь выдать дочь замуж, то выражали свое согласие на продолжение беседы: «Ну, так что же, давай жа Бог добрый час!.. Мы жили, не смяшили людей; пусть и яны так живут, як мы...». Разговор между сватами и родителями девушки строился по сценарию, освященному традицией. Сват озвучивал привычные всем присказки: «У вас товар, у нас купец», «У вас курочка, у нас петушок, нельзя ли их загнать в один хлевушок?», «У вас ком теста и у нас ком теста, нельзя ли их свалять в одно место?». Родители девушки благодарили сватов за оказанное их семье уважение, приглашали пройти в горницу, ставили на стол угощение. Иногда отец или мать невесты отговаривались от сватовства так: «Пасматрю, падумаю, пагляжу». Отказ формулировали очень деликатно, ссылаясь, например, на молодость дочери: «У нас товар непродажный, не поспел». Даже если жених казался родителям девушки незавидным, хорошо принять сватов считалось долгом. Русские крестьяне говорили: «Худой жених хорошему дорогу укажет». Если сватался малознакомый парень из дальней деревни, сватов просили дать время на размышления, говоря: «Не один день ростили, чтобы враз отдать».
Владимир Добровольский, описывая сватовство, говорит о втором или третьем визитах сватов в дом невесты как о «запоинах», когда гости приходят с водкой. Предварительное согласие уже получено, и разговоры все ближе к теме будущей свадьбы: «Ну, сватьтика, дай жа Бог свадьбу сыграть, что задумали у карысти, у радысти, у добром здаровьи, – дай жа Бог усе харошея!». Сначала все присутствующие усердно молились и клали земные поклоны. Добровольский описывал: «Согнувшись до земли, мужик ползет на коленях к иконе и бьет земной поклон». Помолившись, все усаживались за стол пить водку. В смоленских деревнях ревностно соблюдали процедуру: сначала пил сват и хозяева, потом пили остальные, потом опять сват с хозяевами – до тех пор, пока все не выпьют. Действующие лица этого события помимо сватов и родителей: соседи, крестные мать и отец, кровные родственники. Бывало, что во время запоин родители невесты становились сговорчивее и гораздо охотнее обещали отдать дочь замуж. Во время этих визитов обсуждали подарки, которые будут сделаны крестным родителям и родственникам: «штаны свекару, наметку свекрови, тясемку деверю, платок золовке, штаны батьке хрестному и рукавы матке хрестной...». Оговаривали сроки окончательного сговора – заручин. Спрашивали: «Ну, сватья, кали будем заручины делать, кали свадьбу?». В ответ говорили: «Ды я ж не знаю, сваточки...да як жа вы хочитя?». Определившись со сроком предстоящей помолвки, сваты отбывали, а невеста отсылала с отцом юноши кисет или перчатки – в подарок будущему жениху. Бывало, что родители девицы брали слово назад. В таком случае они возвращали сватам водку. Если же родственники жениха отказывались от невесты, то им не возвращали ни водку, ни деньги за нее.
Следующий этап подготовки к свадьбе – сговор, помолвка или, как часто говорили на Смоленщине, заручины. Родители молодых организовывали это довольно-таки многолюдное мероприятие через несколько дней после успешного сватовства: договаривались о сроке свадьбы, и отцы жениха и невесты «били по рукам». После этого невеста считалась просватанной. Добровольский описывает обряд «заручин», когда сваты приходили к дому невесты и стучали в окошко: «Здрастуйтя, добрыя люди! Ня пустите ли вы переначувать?». Далее разворачивалось целое действо: хозяева делали вид, что впускать не хотят, а гости представлялись купцами, скупающими товар, и настаивали на том, чтобы войти. В избе представление продолжалось: все садились за стол, сваты выпивали и вели разговор, что «угодно товар посмотреть». К ним выводили сначала одну девушку, потом другую, и только на третий раз – невесту. «Купцы» говорили о девушках, что «товар хорош», но просили другой, «посвежее». Когда выходила невеста восклицали: «Ну, братцы, благодарим: вот наш товар!». Друг жениха («дружко») ставил на тарелку стакан водки и клал деньги. Он же отдавал невесте бутыль спиртного – «угостить подружек». В некоторых деревнях девушки, выходившие к сватам, угощали их водой, а те демонстративно воротили нос, говоря, что вода плохая, невкусная. Но когда появлялась невеста, то нахваливали поднесенную воду: «Заручоныя Дарычка, падай батюшки вадицы: твоя вадица салодка, – саложей меду-патоки...». Невеста, попотчевав сватов водой, кланялась и дарила жениху полотенце. Побыть наедине будущим молодоженам не позволяли, но подводили друг к другу, чтобы они могли перемолвиться, пожать руки, обменяться подарками. В некоторых губерниях в этот день парень дарил девушке кольцо.
После сговора отказ от вступления в брак считался невозможным. Виновный в нарушении свадебного соглашения должен был оплатить все расходы на свадьбу и заплатить за бесчестье обманутой стороне. После заручин девушка называлась невестой, а парень – женихом. Невеста после сговора «кручинилась», «убивалась», то есть оплакивала свое девичество. Она не должна была выходить за пределы двора, посещать вечеринки и гулянья. Ее отстраняли от всех хозяйственных дел. Невеста должна была готовить с подругами дары, дошивать приданое. Считалось, что чем больше невеста плачет, тем легче ей будет жить с мужем. Поведение жениха после сговора было несколько иным. Он гулял со своей «дружиной» по деревне и соседним деревням, прощаясь с «молодечеством».
В оговоренный на заручинах день устраивали венчание и свадебный пир. Интересно, что в 1649 году, при царе Алексее Михайловиче, был издан указ, осуждавший многие обрядовые действия народной свадьбы. В указе говорилось: «Да в городах же и у уездных людей у многих бывают на свадьбах всякие безчинники и сквернословцы и скоморохи, со всякими бесовскими играми, и уклоняются православные христиане к бесовским прелестям и ко пьянству...». Согласно указу предписывалось «бесчинствующих» людей бить батогами, а их «всякие гудебные бесовские сосуды» (музыкальные инструменты) – ломать и сжигать.
Между прочим, по церковному календарю, с октября по декабрь 2013-го остались только 27 дней, в которые можно венчаться. В декабре не венчают.

При подготовке материала были использованы «Смоленский этнографический сборник», В.Н. Добровольский (часть II, Санкт-Петербург, 1893 год), интернет-ресурсы Pravmir.ru и Traditio-ru.org.